Ахтимаг - Страница 19

Последние лавки были сплошь заняты спящим народом, ни прилечь, ни присесть; на других пили-веселились гномы и присосеживаться к ним Ройд категорически не собирался, вот ещё! Пьяный гном непредсказуем как нанюхавшийся ведьминского клея школяр-недоумок, от него любую дурость можно ожидать… Идти к гоблинам тоже резона не было, не жаловал Ройд гоблинов: гнусный народец! Безобидные лешаки тоже отпадали, очень уж вонючи были по своей природе – сидеть поблизости с ними и то не каждый отважится, разве что с насморком и ватными затычками в носу, для надёжности. Оставались только оборотни, что тоже не радовало…

– А ну их всех к чёрту, – в сердцах сказал Ройд и, пройдя мимо лавок, уселся у входа, прислонившись спиной к решётке: надвинул шляпу на глаза и сделал вид, что дремлет. Хотя какой уж тут сон, после таких событий!

Позади Ройда, в отдалённой коридором дежурке, вдруг стало чересчур шумно: кто-то орал там командным голосом; Ройд невольно прислушался.

– …где, пля, задержанный вашими недоумками дед с бородой, а? Откуда про старика знаем и кто мы? Ты на бляху мою посмотри, сволочь пьяная… и стой во фрунт, падаль, когда разговариваешь с офицером полевой жандармерии!… Ах, так, значит… А по морде? Ну-ка… – в дежурке, похоже, затеяли передвигать мебель, с грохотом и матюгами.

– Эге, – Ройд встал, отряхнул брюки, поправил шляпу и сказал раздражённо: – Кажется, у меня появилась новая проблема. Сейчас мёртвого деда найдут, потом узнают, кто был с ним в его последние минуты… ох, не люблю я военных жандармов! – ленивой походкой Ройд направился к оборотням, вновь пригорюнившимся на лавке.

– Табачку хотите? – Ройд со вздохом достал из-за ленточки шляпы заначенную сигарету. – Берите, угощаю.

– Ты чего такой добрый, а? – с подозрением спросил оборотень, тот, что стрельнул пачку. – Нам лишнего не надо!

– Мне теперь не до курева, – печально сказал Ройд. – Бери, чего уж! Слышите, что в дежурке творится? Ночные людоеды нагрянули, голодные… Знаете о таких?

– Ну, – ничуть не удивился оборотень, охотно беря протянутую сигарету: во времена Ройда в страшные байки о ночных людоедах верили многие, тем более – оборотни, которые, говаривали, тоже порой человечиной не брезговали… Похоже, байки оказались гораздо древнее, чем предполагал сыщик.

– А сержант-гоблин вместе с нарядом их турнуть попытался. И вон чего там сейчас делается, – оборотни насторожили треугольные уши, прислушались: грохотало в дежурке убедительно, основательно грохотало!

– Значит, заберут меня нынче отсюда навсегда, – убито продолжал Ройд, смахивая несуществующую слезу, – а сержанта наверняка тут запрут, чтоб подмогу не вызвал. – Оборотни разом коснулись фингалов под глазами, хищно оскалились. – Вы уж извините ребятки, если чего не так, – оборотни, позабыв о Ройде, уставились на дверь, нетерпеливо ёрзая на месте. Ройд повернулся и побрёл к дальним лавкам; миновав развесёлых гномов, он внезапно присел и резво пробрался между лавок вглубь, оказавшись прямиком за спинами выпивох – пьяные гномы человека не заметили, бегает чего позади и пусть себе бегает. Может, собака какая приблудилась.

Лязгнула дверь и в камеру-пещеру, бренча связкой ключей в лапе, ввалился окровавленный сержант-гоблин – заметно кренясь на один бок, прихрамывая и в ужасе вращая единственным видящим глазом, потому как второй заплыл и не открывался: за спиной сержанта маячили высокие смутные тени.

– А мы тебя давно ждали! – в один голос прорычали оборотни, мигом срываясь с лавки, – привет, гоблиновская рожа! – с этими словами оборотни, плюясь от ярости, накинулись на бедолагу сержанта: у двери камеры затеялась нешуточная драка. Тени замерли на входе, оценивая ситуацию, но Ройд не стал ждать, когда те разберутся, что к чему – вскочив на ноги, он вырвал увесистую флягу с вином у ближайшего гнома, метнул её в гоблинов и упал, закатившись под лавку, на которой сидел ограбленный им выпивоха. С полминуты ошалевший от такого безобразия гном бессмысленно смотрел то на свои руки, то на далёкий потолок, то по сторонам: смотрел до тех пор, пока не заметил оживлённую возню среди гоблинов. Те времени даром не теряли, задранная донышком вверх фляга то и дело поднималась над их головами победным штандартом – гоблины торопились допить нежданное дармовое вино, пока не началось…

– Они наше вино украли! – вне себя заорал гном, вскакивая на лавку и обвинительно тыча рукой в сторону гоблинов, – бей их, ребята! – Разгорячённые гномы с отчаянным рёвом немедленно кинулись в бой, размахивая над собой брызжущими вином флягами. Гоблины не сробели, чего тут робеть, всё одно драки не миновать – и по всей пещере началась крутая, глобальная потасовка; крики, стоны, гулкие удары флягами по головам эхом отдавались от стен пещеры; в воздухе запахло пролитым вином и свежей кровью. Тени у входа не раздумывая ворвались в пещеру, став на свету рослыми ребятами в чёрной форме, чёрных же касках и с резиновыми дубинками в руках – грамотные специалисты непростого жандармского труда.

– Вот теперь пора сваливать, – решил Ройд и быстро пополз под лавками к выходу. Пару раз его основательно съездили по рёбрам ногой, не специально, а ненароком споткнувшись, но это была мелочь, ерунда: вот она, передняя лавка – драка и усмирительные ребята из полевой жандармерии остались позади. Ройд вскочил и, придерживая рукой шляпу, пригибаясь на ходу, помчался к двери. Обогнув сцепившихся оборотней и сержанта, Ройд вылетел в коридор. На секунду притормозив, он оглянулся: драка вольготно гуляла по пещере, разбудив и заодно втянув в себя всех спящих, однако старательно обходила стороной пахучих лешаков – те продолжали играть в кости, всё так же не обращая ни на кого внимания.